Дети не должны чувствовать себя неполноценными, изгнанными из социума только потому, что их семья неполная, кожа не белая или передвигаются они с помощью инвалидной коляски.
За последнюю неделю медиапространство всколыхнула новость о проведенной антидискриминационной экспертизе школьных учебников при поддержке Министерства образования (МОН).
Информационная волна началась со скандальных комментариев известной защитницы "традиционных ценностей" Ирины Фарион и декана одного из факультетов НПУ им. Драгоманова Анны Турчиновой, которые публично высказались против экспертизы, ссылаясь на конспирологическую теорию гомодиктатуры.
Всего через неделю под Верховной Радой собрались другие небезразличные к экспертизе с лозунгами "Українська родина — мати, батько і дитина" и "МОН, не розбещуй наших дітей". На акцию против антидискриминационной экспертизы также перекочевали плакаты с фестиваля "Всі разом — за сім’ю!".
Но на самом ли деле экспертиза и МОН посягают на семью и невинность украинских детей? Разберемся, что такое антидискриминационная экспертиза и почему она не так страшна, как её рисуют блюстительницы и блюстители морали.
Экспертиза призвана найти в материалах школьных учебников некорректные выражения и клише, которые дискриминируют по признакам расы, цвета кожи, политическим, религиозным или другим убеждениям, полу, этническому и социальному происхождению, уровню достатка, месту проживания, языку. Все эти признаки перечислены в Законе Украины "Про принципы предотвращения и противодействия дискриминации".
Подобного рода дискриминация может встречаться в виде стереотипов, ксенофобии, эйджизма, андро- и этноцентризма, сексизма и т.д.
Экспертизу проводит структурное подразделение МОНа — Институт модернизации содержания образования (ИМСО). Все учебники, прежде чем получить гриф от Минстерства образования, должны пройти экспертную ревизию в ИМСО.
Институт проводит конкурсный отбор учебников и отвечает за научную и антидискриминационную экспертизы, которые эти учебники должны пройти.
Под антидискриминационную экспертизу попали только макеты новых учебников для 10-х и 1-х классов, их было около 100. Учебники были не просто новые — некоторые из них даже не были до конца дописаны.
Экспертиза не проводится для уже напечатанных учебников, которые по-прежнему остаются в обороте. В этом году антидискриминационная экспертиза на официальном уровне при поддержке МОН проводилась впервые.
Около года шла подготовка экспертного круга — сейчас это 40 человек со всей Украины: преимущественно люди с педагогическим опытом, которые давно работают с гендерной тематикой.
Они подавали заявку на участие и проходили курс дистанционного обучения. Дальше — интенсив, после которого нужно было сделать несколько пробных антидискриминационных экспертиз.
Кроме того, для них разработали последовательные теоретико-методологические рекомендации, чтоб проводить экспертизу и оформлять выводы.
Экспертки и эксперты написали выводы, в которых дали общее заключение: соответствует учебник принципам недискриминации в образовании или нет. Выводы включают в себя постраничные рекомендации по отдельным фразам, фрагментам текста, иллюстрациям и т.д. с обязательным описанием как положительных, так и негативных сторон.
И главное: в выводах есть конкретные предложения, как устранить явную и скрытую дискриминацию. Некоторые из них обязательны, а некоторые рекомендованы. Так, на свое усмотрение авторы и издательство могут использовать или не использовать феминитивы.
Экспертный вывод прямо влияет на то, получит ли учебник гриф от Министерства образования.
"В этом году учебников, которые бы полностью соответствовали принципам недискриминации, фактически не было", — утверждают экспертки и эксперты. Нередко в учебниках перекручивают научные факты и позволяют себе откровенный плагиат, который "не замечает" научная экспертиза.
Дискриминация, неполиткорректность, стереотипы и невидимость отдельных групп в учебниках откладываются в сознании детей и становятся "нормальной" картиной мировосприятия. В свое время мы росли на таких же учебниках, и сегодняшнее общество, толерирующее насилие и ксенофобию, — в том числе продукт системы образования.
Выдержка из учебников. Пример Источник znaj.ua
Конечно, не стоит демонизировать и переоценивать влияние школьных учебников, ведь далеко не все люди в обществе выросли одинаковыми. Но это произошло скорее вопреки системе конвейерного школьного образования, чем с её помощью.
Семья в учебниках состоит из мамы, папы и нескольких детей. Все члены семьи изображены стереотипно: мама в кухонном фартуке подает на стол, отец в деловом костюме говорит по телефону, дочка с куклой, сын с машинкой.
Встречаются вариации, но это самая распространенная картинка, которая укореняет гендерные стереотипы: женщине — уборка, дом, дети, счастье мужа; мужчине — престижная работа и роль главы.
В Украине 3 миллиона детей проживают в неполных семьях, и это только официальная статистика. Семья — это не только папа, мама и дети. Многих воспитывает одна мама или один папа, кого-то — бабушки и дедушки, кого-то — опекуны, а у кого-то вообще нет семьи.
Выдержка из учебников. Источник znaj.ua
Учебник, постоянно апеллирующий к такой "традиционной" семье, внушает чувство неполноценности ребенку, у которого семья хоть чем-то отличается от картинки.
А задания, где девочек просят "описать день мамы" и "сравнить его с днем папы" не только навязывают гендерные стереотипы, но и могут дополнительно травмировать многих детей, у которых нет мамы или папы. Сейчас это особенно актуально, когда многие дети потеряли одного из родителей из-за войны на Востоке.
Антидискриминационная экспертиза предлагает показывать все возможные типы семей и не навязывать детям мысль об их неполноценности.
Условные бабушки и дедушки в учебниках в большинстве своем — немощные, пассивные и занятые стереотипными активностями для людей пенсионного возраста: они вяжут, играют в шахматы и т.д.
К сожалению, в нашем обществе именно такой образ людей пенсионного возраста активно поддерживается массовой культурой. Но это не соответствует действительности — у людей старшего возраста есть и должны быть разные варианты реализации, кроме как рассказывать истории из юности.
Для украинских учебников характерна гендерная сегрегация, когда женщины в рамках иллюстрации или страницы отдельно занимаются "женскими" делами, а мужчины — отдельно "мужскими": мы чаще всего видим бабушку с внучкой и дедушку с внуком.
Несмотря на то, что в Украине проживает 6% людей с инвалидностью, школьные учебники продолжают либо игнорировать их, либо писать о них как о больных и беспомощных, накладывая дополнительные стереотипы. Согласно концепции "Новой школы", учебный процесс должен быть инклюзивным — максимально интегрировать детей с инвалидностью.
Антидискриминационная экспертиза призывает заменить слово "инвалид" на "человек с инвалидностью", тем самым избегая дискриминационной речи. Это нужно, чтобы делать акцент, прежде всего, на личности, а не на ее/его инвалидности.
К неполиткорректной лексике мы относим такие слова, как "негры", "жиды", "цыгане" и т.д. Таких выражений, по информации министерства, в учебниках немало. Они разжигают ненависть по расовому и этническому признаку.
Экспертиза предлагает заменить эти слова на понятия без негативного оскорбительного подтекста. Так, например, вместо "цыгане" корректно говорить "ромы". Особенно в современном украинском контексте, в котором праворадикальные организации устраивают погромы и поджоги ромских поселений, фактически повторяя "этнические чистки" Третьего рейха. На днях во время одного из таких погромов во Львове несовершеннолетний подросток убил одного из представителей ромской общины на глазах у его семьи.
Дети не должны чувствовать себя неполноценными, изгнанными из социума только потому, что их семья неполная, кожа не белая или передвигаются они с помощью инвалидной коляски.
Дети не должны чувствовать себя неполноценными из-за учебников, которые пишут взрослые.
