Любить себя - это плохо. Любить себя - это стыдно. Любить себя - это даже хуже, чем есть с ножа или идти купаться сразу после еды.
Именно такие установки вбивают в голову с самого детства. Это особенно ощутимо, если ты маленькая девочка, растущая в православной семье, которая культивирует те самые "традиционные ценности". Не живет ими, потому что это фикция, но пытается культивировать.
Тебе не разрешают постоять за себя, надеть то, что ты хочешь и играться так, как ты хочешь. Ведь тогда ты можешь тем самым перестать быть "примерной девочкой", а значит удобной и безвольной. Ребенок хорош тогда, когда покорно слушается, когда беспрепятственно разрешает взрослым делать из себя вещь. А вещь себя любить не может.
Учить тому, что любить себя плохо - это то, что вполне органично вписывается в модель привычного объект-субъектного воспитания, в котором ребенок воспринимается как недочеловек и как родительская собственность. Ставятся табу на познание собственного тела, своей сексуальности и на построение собственных границ.
Вспоминаю, как мама очень долго позволяла себе без стука врываться ко мне в ванную, а на мои просьбы прекратить это делать отвечала манипуляцией: "Я же твоя мамочка, имею право! Ты что, меня не любишь?".
Для того, чтобы стать прилежным винтиком большой несправедливой системы, людей воспитывают так, чтоб они полюбили систему через чувство страха и стыда, но никак не себя как личность.
Рефлексируя свое детство, я без труда понимаю, почему в какой-то момент я увидела в зеркале уже взрослого человека, который себя не любит и которому отвратительно его собственное тело. И жить с этим было невыносимо.
Мое принятие себя началось с того, что я поняла, что ни в чем не виновата. Моей вины нет в том, что я выросла не такой, какой меня хотели видеть родители. Моей вины нет и в том, что я не выросла "хорошей девочкой". Из меня не вышла абстрактная "настоящая женщина", потому что я не стала в свое время "хорошей девочкой". И я этому очень рада.
Потому что это значит, что я не позволяю другим обращаться с собой как с вещью, я не считаю себя обязанной улыбаться и создавать уют, я не допускаю грязных шуток в свой адрес или фраз, обесценивающих мой опыт. И мне не за что и не перед кем чувствовать себя за это виноватой.
И это не страшно, что меня кто-то не полюбит из-за того, что я была недостаточно удобной или комфортной. Потому что это не имело бы ничего общего с любовью.
В детстве работала такая схема: принесу пятерку - меня любят, не принесу - не любят. Таким образом, в голове отпечаталось то, что любить меня меня можно только за что-то.
Например, за то, что я буду делать все так, как мне велят, не смотря на мое желание: звонить поздравлять с днем рождения незнакомых родственников, приглашать на день рождения детей маминых знакомых, идти учиться на "прибыльную" специальность.
Со временем я поняла, что это мало чего имеет с настоящей любовью. С такой любовью, которую я могу теперь чувствовать к себе и, как следствие, к другим. С любовью, в которой я осознаю собственные границы, недостатки и достоинства, забочусь о себе.
Осознание этого всего было лишь первым шагом на том пути, о котором я даже не подозревала. У меня не было заготовленного плана "Как полюбить себя за 10 дней". Я вообще не считала нужным менять что-либо в моем отношении к себе. Я знала, что у меня есть самоуважение - и этого было достаточно.
Мне не нужно было для этого считать себя красивой или ощущать, что я люблю себя. Но постепенно это становилось проблемой. Когда я увидела в этом проблему, у меня уже несколько лет как было расстройство пищевого поведения и мое тело было покрыто порезами, которых становилось больше с каждым разом, как я ощущала, что ненавижу себя за это и за все, что происходит со мной.
Читайте также Чтобы любить свое тело, не нужно считать его красивым
Мне казалось, что позволяя себе не есть и резать свое тело, я, таким образом, разрешала себе быть собой. Но это не была забота о себе. Забота о себе началась с того момента, когда я приняла решение обратиться за помощью.
Спустя какое-то время моя психотерапевтка рассказала мне, что это все является проявлением аутоагрессии. Это заставило меня стать лицом к лицу с вопросом: "На кого или что я злюсь на самом деле?". Сейчас мне кажется абсурдным то, что, будучи злой на несправедливую патриархатную систему, я причиняла вред себе, чувствуя себя абсолютно беспомощной перед её лицом.
И теперь, даже когда мне снова плохо и у меня возникает сильное желание порезать себя, я не позволяю себе этого делать, каждый раз проговаривая, что я злюсь не на себя. Больше я не являюсь агрессором по отношению к себе, я стала собственной защитницей.
В один момент я начала замечать, что моя внутренняя мизогиния (которая присутствовала во мне даже не смотря на то, что я феминистка) начала потихоньку улетучиваться. Я поняла почему на самом деле меня так сильно раздражали женщины, которые сознательно поддерживают стереотипы о том, что все женщины - дуры/стервы/"поворачивающиеся в нужном направлении шеи" и т.д.
Меня злило не столько то, что они делали унизительное обобщение, сколько то, как за это на них реагировали мужчины. Ведь признавая Женщину (и себя вместе с тем) низшим существом, которое так наивно верит в преимущество этой позиции, женщина автоматически получает иллюзию признания и вполне себе реальное внимание со стороны мужчин.
Раненный олень, 1946, Фрида Кало
Было трудно признать, но меня злило, что у них есть это внимание, а у меня его нет. А все потому, что я воспитывалась в таком обществе, где ценность женщины определяется тем, как много мужчин признают её привлекательной. Чем больше внимания со стороны мужчин, тем женщина считается более успешной. Уровень моей ебабельности (пардон, привлекательности) падал сразу же после того, как становилось понятно, что я феминистка = что я уважаю себя как личность.
Признав правду, ко мне пришло понимание того, что меня, как человека, абсолютно не определяет количество мужчин или женщин, которым я нравлюсь. Я перестала воспринимать других женщин как конкуренток.
Я перестала неосознанно гоняться за вниманием и признанием моей привлекательности после того, как поняла, что привлекательность - весьма сомнительный критерий.
Когда это произошло, я стала замечать, что я перестаю беспокоиться о привлекательности собственного тела в глазах других людей. Это не значит, что я перестала за собой следить.
Это значит, что я перестала носить неудобную одежду, уверяя себя и окружающих, что я делаю это "для себя", а не для кого-то. Я перестала заботиться о том, насколько непривлекательно без лифчика висит моя грудь. Потому что кому какое дело до того, висит моя грудь или прибивается к телу спортивной майкой? Я осознала, что люди не обращают на это внимание так, как нам кажется.
Вероятнее всего никто не заметит, что "эти брюки вас полнят" и что вы не накрасились перед выходом в магазин. А если кто-то и заметит, то вряд ли это испортит впечатление о вас, потому что это всего лишь внешность.
Я знаю, что я больше, чем моя внешность. И это осознание стало еще одним шагом на пути к тому, чтобы начать по-настоящему любить себя.
Причинять себе дискомфорт - это не проявление заботы о себе
Однако, было очень трудно бороться с рудиментами моего непринятия себя. Особенно, что касается тела. Я по-прежнему не считаю его прекрасным. Но уже совершенно по другой причине. Я приняла решение просто не обманывать себя.
Откровенно говоря, мне никогда не был близок бодипозитив (а точнее извращенная версия того, во что его порою превращают). Достаточно давно я поняла, что мантра "все прекрасны" несостоятельна в системе координат моего мировоззрения. Если все прекрасны - тогда не прекрасен никто. А если так, то какой смысл вообще вводить эту эстетическую категорию?
Я наблюдаю за людьми: кто-то кажется мне привлекательным, кто-то отвратительно непривлекательным, но большая часть людей - это прохожие, на которых я даже не успеваю обратить внимание (и признаться - не имею такого желания). У каждой и каждого есть свой вкус - и я не вижу смысла игнорировать этот факт. Ориентируясь на свои вкусовые ощущения, я не считаю свое тело привлекательным. Но это не значит, что из-за этого я не могу его любить.
Мне всегда было важно быть честной перед собой. Переход из полного неприятия в культ аестетической естественности казался мне переходом из одной крайности в другую. Кому-то это помогает принять себя и это здорово, но со мной это не работает. Меня не привлекают висящие бока, маленькие глаза и целлюлит. Ни в себе, ни в ком-либо еще. И это абсолютно нормально. Через принятие уходит зацикленность на этом, как на проблеме.
Я поняла: не обязательно считать свое тело красивым, чтобы любить себя в нем и его в себе.
Я не шла сознательно к любви к себе как к высшей цели. В какой-то момент я её просто обнаружила. Когда я перестала стесняться выйти на улицу без лифчика и в одежде, которая "полнит". Когда я перестала брать на себя всю подряд работу, с теплящейся верой в то, что только тогда меня будут любить. И когда я начала по-настоящему заботиться о себе вместо того, чтобы петь дифирамбы своей телесности.
Отношения с собой оказались первыми зрелыми отношениями в моей жизни.
P.S. Люблю тебя.
Твоя я.
